Только бумага. Кирилл Кто

Текст был написал к выставке «Только бумага. Кирилл Кто» (куратор Елена Селина). Москва, галерея «Пересветов переулок», 20 декабря 2016 – 21 января 2017

Хотя сегодня определение «уличный художник» уже не в полной мере характеризует Кирилла (иногда претендующего на статус Кто, упорно настаивая, что Кто это статус, а ни в коей мере не псевдоним, статус противоположный «никто и звать никак», статус, который всё время надо подтверждать), его работы, в какой бы технике они ни были, так или иначе вплетены в ткань городского пространства. В случае графики, безусловно, это справедливо не всегда. Но на выставке, вопреки названию, показана не только бумага.

В зале представлены объекты Кирилла: сигаретные пачки, спичечные коробки, пакетики чая, разрисованные денежные банкноты и прочие мелкие предметы (то, что всегда можно быстро взять с собой). Они, как и уличные надписи, следы взаимодействия с городом. Художник раздавал (или собирался раздать) их его обитателям – уличным музыкантам, дежурящим у входа охранникам и даже бездомным (последние были высшей кастой в кирилловской иерархии «уличности»). В обмен на ответный символический дар либо на дружеское расположение. Цветовые подтёки на бумаге – попытки «расписать» баллончик, чтобы не пробовать его на стене, не умножать уличную энтропию и сохранить «драгоценные» обычно никому не нужные капли. Многим работам, что не реализовались в городе, суждено было стать цветными фразами в графике.

Описывая стратегии «изобретения повседневности», Мишель де Серто размышлял об индивидуальных траекториях, посредством которых «пользователи культуры», находясь в регламентированном пространстве и присваивая разнородные данные, производят мельчайшие изменения законов, исходя из собственных интересов и правил. Развивая его идеи, Николя Буррио видел в искусстве «моделирование возможных миров» и выработку способов существования в наличной реальности «на разных ее уровнях, избираемых художниками».

Современное уличное искусство, проросшее через вандальный теггинг (скоростное написание никнейма) Нью-Йорка 60-х гг., эволюционировало от агрессивной зрелищности в сторону остроумной утилитарности. Например, в работах Роланда Рооса, Джейсона Эппинка или Дидье Курбо с их микроинтервенциями по «пиратскому» усовершенствованию среды. Похожими вещами занимался и Кирилл. Арматуру, что угрожающе выдавалась из стен, он маркировал комментарием «Торчит». Возле низко повешенных лайтбоксов подрисовывал ножницы – подпилить лишнее и освободить занятое пространство.

Эти указания на городские недоделки, как и практики обмена, делавшие город ближе и привычнее, вполне отвечают тактикам «обживания пространства» у де Серто и Буррио. «Моделированием реальности» здесь движет стремление не к утилитарности, но к утилизации. Желание задействовать любую деталь, не дав превратиться в культурные отходы. И не перегружать чужое пространство. Ведь если в спичечных коробках и пакетиках чая, разрисованных художником, их обладатель не видит культурного смысла, вещи можно использовать по прямому назначению.

Кажется, что и рисунки Кирилла проникнуты тем же утилизаторским началом, но в отношении визуальной культуры. Они рецикличны с оглядкой на образность из истории искусства, откуда берут начало, не множа сущностей и идиом, но эксплицируя заимствуемые социо-культурные диалекты.

Одна из уличных работ Кирилла сообщала зрителю: «Тебе придется каждый день на это смотреть». Она констатировала очевидный факт и не передавала ничего сверх сказанного. Также и цитаты из новых рисунков не производят прибавочной смысловой стоимости, не становятся новым высказыванием, претендующим на истину, но комментируют настоящий момент, текущий процесс с его препонами и неудачами. «С учетом понимания, что работ такого типа уже хватает». Не только на бумаге.