Материал был опубликован на сайте Artguide.com, 09.12.2013
В традиционной рубрике
«Артгида» мы подводим итоги триместра. «Феминистский карандаш», Леонид Тишков и
министр культуры РФ Владимир Мединский, Еврейский музей и снос дома Стройбюро, Юрий
Альберт, Московская биеннале и новые книги — чем запомнилось начало
выставочного сезона 2013/2014, вспоминает арт-критик ВАЛЕРИЙ ЛЕДЕНЕВ.
UP
|
DOWN
|
«Теории и практики»
Со стороны СМИ
приходят не только печальные новости о закрытиях или сокращениях. Сайт
«Теории и практики», ранее известный преимущественно анонсами лекций и прочих
образовательных мероприятий, постепенно стал интернет-журналом — и с осени
этого года обзавелся еще и разделом о современном искусстве. Проект «Границы
искусства», правда, не совсем правильно будет назвать новым СМИ: он не
столько ориентирован на текущую ситуацию, сколько сосредоточен на аналитике и
теории, то есть формате «медленном» и квазиакадемическом (проблемы отсутствия
качественной журналистики в области искусства, тем самым, еще ждут своего
решения). Существует он, как сообщается, при поддержке Государственной
Третьяковской галереи, что тоже весьма радует. Расширение поля — это движение
не только вширь, но и — up.
|
Институциональная
критика
На открытии выставки «Феминистский
карандаш-2», проходившей в рамках фестиваля активистского искусства
«МедиаУдар» в Центре дизайна ARTPLAY, художница Александра Галкина нарисовала
на стене рядом с одной из феминистских работ изображение мужских гениталий.
Участницы и кураторы выставки сочли жест оскорбительным, но арт-сообщество
было почти едино во мнении, что художница выразила критику проекта и его
позиций, никого не оскорбив.
Галкина — художница признанная, и ее жест в арт-пространстве легко описать как художественный. Тот факт, что Галкина не была участницей «Феминистского карандаша», да и на выставку шла как зритель, можно и не учитывать. Как и не принимать в расчет, что приди на иную выставку художник правых взглядов (таких тоже хватает) и вырази там графически свои симпатии/антипатии, история вышла бы сходная. И почему тогда его признавать неправым? Феминистскую выставку (и позицию организаторов и участниц) называли «сектантской» — особенно в связи с реакцией на описанную выше «институциональную критику» местного пошиба. Тем не менее, если люди (в данном случае — организаторы выставки), объединившись, выступают против чего-либо, подобные обвинения напрашиваются легко. Проблема в другом. Реакция арт-сообщества на нарисованные гениталии на стене — нежелание прочитать этот жест как неуважительный и даже обидный, — свидетельствует о небрежности, которой зачастую пронизаны отношения в художественной среде. Вот критический жест в пространстве чужой (где ты не участвуешь) выставки — и неважно, как и кого он заденет (а ведь может и вполне намеренно задеть, в самом худшем смысле), что на самом деле сообщит адресатам и какие гипотетические последствия (не только в плане сугубо человеческих отношений) предполагает. Это, извините, вопрос ответственности — что произойдет дальше, за пределами видимости говорящего? Примечательно, что феминистская во многом выставка как раз и была об этом. О невидимых ловушках, незримо присутствующих в повседневности, о несовпадении намерений и результатов обыденных высказываний и поступков. Но услышать этого не захотел никто. Жаль. В плане отношений друг к другу температура движется вниз — то есть down. |